— Верно, — медленно сказал он, — к моему сожалению, я не твой отец, но ты был мне сыном с того дня, как я женился на твоей матери. У меня не могло быть лучшего сына! Хорошо, Патрик, я буду твоим шафером и горжусь тем, что ты попросил меня об этом! — Великодушный мужчина крепко обнял лорда Бурка.

Дожидаясь начала церемонии, леди де Мариско с нежностью смотрела на своего мужа и сына Бурка, думая о том, как им повезло, что они нашли друг друга, как они должны благодарить судьбу за то, что любят друг друга.

На свадьбу собралась не вся семья. Два старших сына Скай, Эван и Мурроу О'Флахерти с семьями приехать не смогли. Ее младшая дочь Велвет, графиня Брок-Кэрн, и ее семья жили в Шотландии. А дорогая Дейм Сесили и ее брат Роберт Смолл уже умерли. Скай чувствовала, что слезы жгут ей веки. Господи, как ей не хватало Робби и его чудесной сестры! Дейм Сесили любила и воспитывала Скай дольше, чем ее родная мать. Господь да упокоит их добрые души!

— В чем дело, малышка? — спросил наблюдательный Адам, который всегда чувствовал быстрые смены настроений своей жены.

— Я думала о Робби и Дейм Сесили, — ответила она тихо. — Как странно, что важное семейное событие обходится без них. Они всегда были с нами. Всегда.

Он понимающе кивнул.

Сэр Роберт Смолл, деловой партнер Скай на протяжении более сорока лет, умер прошлой зимой, простудившись во время катания на коньках с несколькими из многочисленных внуков Скай по озеру в Королевском Молверне.

Незадолго до смерти Робби стукнуло восемьдесят два. Для всех это была большая потеря, особенно для его сестры.

Дейм Сесили заботилась о брате большую часть их жизни, и его смерть, разделившую их, она перенести не смогла.

«Он не сможет жить без меня», — жаловалась она через несколько дней после смерти брата. Потом, несколько недель спустя, она начала настойчиво говорить всем, кто ее слушал:

«Робби говорит, что я должна прийти к нему, потому что ему одиноко без меня». — Она умерла несколькими днями позже, спустя два дня после своего восемьдесят четвертого дня рождения. Они похоронили ее рядом с ее любимым братом.

— Робби и Дейм Сесили присутствуют здесь, — сказал Адам жене. — Неужели ты думаешь, что они пропустят семейную свадьбу? — Он обнял ее, успокаивая.

Скай взглянула в лицо мужу.

— Мне не нравится стареть, — раздраженно сказала она.

— Ты! Стареешь! Ха! — усмехнулся он. — Ты никогда не состаришься, старушка, так же, как и я!

— Заставь меня поверить в это, Адам, — тихо попросила она его.

— Придешь со мной домой, Скай, — сказал он, улыбаясь ей, — и я в самом деле заставлю тебя поверить в это. — Его дымчато-голубые глаза ласково смотрели на нее.

Они по-прежнему оставались любовниками. Он всегда заставлял ее чувствовать себя лучше. Она засмеялась.

— Ты, милорд, похотливый старикашка, но другого мне не надо! Мы отправимся домой через заснеженные поля сегодня вечером и сыграем в игру «жених и невеста», — поддразнила она, озорно сверкнув глазами.

— Как всегда, любовь моя, твоя изобретательность поразительна, — ответил он с усмешкой. Он каким-то образом ухитрился ласково ущипнуть ее за зад через слой бархата. — Я очень хорошо исполняю свои супружеские обязанности, не правда ли, малышка?

Красивые аметистовые глаза Валентины затуманились, когда она прошла под руку с отцом к алтарю в семейной часовне. Она искренне считала, что Патрик Бурк — самый красивый мужчина на свете, и неожиданно ей пришло в голову, как необычно то, что из всех женщин он выбрал именно ее. Слова супружеской клятвы были произнесены, благословение дано, и все провозгласили тост за жениха и невесту.

Лорд и леди де Мариско в молчаливом обращении друг к другу подняли кубки за детей, их сердца переполняла любовь не только друг к другу, но и ко всей семье.

— За нашего сына Патрика, — сказал Адам де Мариско, его глубокий голос наполнил зал. — И за потерянную, но в конце концов найденную любовь, его жену Валентину. Долгой вам жизни, много детей и счастья!

— За Патрика и Валентину! — крикнули гости, поднимая кубки.

Поднялся граф Кемп. Поднимая кубок за счастливую пару, он сказал:

— За моего друга, Патрика Бурка, и его жену, Валентину, которая, обретя любовь в своем сердце, была вынуждена сдаться лучшему мужчине. Долгой им жизни и счастья!

Тост Тома Эшберна сопровождался громким смехом, и гости снова подняли кубки за новобрачных.

Поднялась Скай.

— За моих пятьдесят внуков! — сказала она с ухмылкой.

Патрик вскочил.

— За удовольствие при достижении цели, поставленной мамой! — ответил он, чокаясь кубком с новобрачной, которая очаровательно покраснела.

— Мама! — воскликнула Виллоу, делая вид, что изумлена. — Неужели пятьдесят внуков?

— По крайней мере, — сказала Скай, и семья рассмеялась.

— Мадам, — сказал граф Кемп, — вы не только прекрасны и еще более очаровательны, чем преподносят все старые дворцовые сплетни. Был бы я всего на десять лет старше! Я приветствую вас! — Подмигнув, он поднял свой кубок.

— Вы, Том Эшберн, негодяй! — прямо ответила ему Скай. — Кто сплетничает обо мне при дворе? Все, кого я знала, давно мертвы, за исключением самой Бесс.

— Вы — легенда, мадам, — ответил он.

— Ха! — рассмеялась Скай, и ее глаза, голубые, как вода залива Керри, сверкнули от его обаятельной и невероятной лести. — Какая жалость, что у меня не осталось дочки, чтобы выдать ее за вас, милорд. У негодяев обычно вырастают крепкие дети. Но, возможно, среди своего потомства я подыщу внучку, которая подойдет вам. Мне сказали, что вы ищете жену. Это верно?

— Да, мадам. Увы, потеряв божественную, я вынужден буду довольствоваться другой женщиной, — ответил он скорбно.

— Поскольку вы потеряли Вал, — предложил услужливо Пейтон Сен-Мишель, — почему бы вам не сделать предложение нашей Мегги? Ей исполнится пятнадцать в феврале, и она созрела для брака.

Другая девушка, может быть, и оскорбилась небрежным предложением брата, но Мегги Сен-Мишель тряхнула своими медными волосами и дерзко заявила:

— Я поищу мужчину положением повыше, чем граф. Прошу вас не обижаться, милорд. Но королева скоро умрет. Тогда будет новый король и совершенно новый двор. Моя кузина, графиня Брок-Кэрн, приедет с севера вместе с королем Яковом. Имея состояние и красоту, я смогу стать обладательницей более знатного имени, чем ваше.

— Маргарет Сесили Сен-Мишель! — ахнула испуганная Эйден. — Немедленно извинись перед графом Эшберном! Я оскорблена, что моя дочь говорит так прямолинейно, недобро и нескромно.

Том Эшберн засмеялся.

— Ей не в чем извиняться, леди Блисс, — ласково сказал он. — Она абсолютно права, и более того, она не единственная молодая леди, которая задумывается о том, что ей делать. Многие рассчитывают на то, что король Яков предоставит им новые возможности. Кроме того, я не тот человек. которому нравятся волосы морковного цвета, — усмехнулся он, мягко подтрунивая над Мегги, которая залилась краской, не отличавшейся по цвету от ее волос.

Мегги ненавидела, когда ее дразнили из-за них, но, подставившись сама, она благоразумно прикусила язычок.

— Я найду вам жену, милорд, — тихо обещала Скай.

— Убедитесь, чтобы она была такой же пылкой мегерой, как и вы, мадам, — сказал он тихонько. — Тогда это будет достойная партия, правда? Нет ли у вас внучки, похожей на вас?

— Несколько, милорд. Обещаю, что подумаю над этим, — был ответ Скай.

Свадьба прошла весело и была именно такой, какую хотели Валентина и Патрик. Еда была в изобилии, много хороших вин и эля и красивый свадебный торт.

Рядом с ними было много членов их семьи. Они весело танцевали деревенские танцы, раскрасневшись от усилий. Вокруг них играли дети, носились по большому залу, преследуемые сворой маленьких, веселых собак. Они ели, пили и говорили до тех пор, пока поленья в камине, громадные в начале дня, не превратились в тлеющие красно-оранжевые угольки. Наконец де Мариско собрали свой большой выводок и отбыли в Королевский Молверн под чистым звездным небом и при почти полной луне, которая серебрила снежный зимний ландшафт. Лорд и леди Бурк остались в Перрок-Ройяле на ночь, рассчитывая завтра отъехать в Клерфилд на день или два. Валентине не терпелось вернуться ко двору и встретиться с королевой, поэтому их планы не были определенными.